Первая Книга Священной Магии Абрамелина Мага (с примечаниями С.Л. МакГрегора Мазерса) Первая Книга Эта первая книга служит скорее предисловием, нежели собственно наставлениями по обретению сей божественной и Священной Магии, но, тем не менее, о Ламех, сын мой, ты найдешь здесь некоторые примеры и прочие обстоятельства 1, полезные и ценные для тебя не менее, чем предписания и правила, кои я вручу тебе во второй и третьей книгах. Посему не пренебрегай изучением этой первой книги, ибо она послужит тебе введением 2 в Магию истинную и Священную и в то искусство, коему я, Авраам, сын Симона, обучился отчасти у своего отца, а отчасти у иных людей благочестивых и премудрых и кое я нашел доподлинным и истинным, подвергнув его испытанию и проверке. И написав сие своею собственной рукой, я поместил написанное в ларец сей и запер его, как сокровище наиценнейшее, дабы ты, достигнув подобающих лет, смог восхититься чудесами Господними, и оценить их, и насладиться ими сполна, подобно старшему брату твоему Иосифу, которому, как сыну перворожденному, я вручил священное предание Каббалы Qabalah 3. Глава 1 Ламех! Если ты желаешь узнать причину, по которой я вручаю тебе эту книгу, то подумай о месте твоем, каковое ты занимаешь, будучи младшим сыном, и постигнешь, почему она принадлежит тебе; и я бы совершил великую ошибку, если бы лишил тебя той милости, коей наделил меня столь изобильно и щедро Господь. Посему я приложу все усилия, дабы избегать и остерегаться излишнего многословия в этой первой книге, пуказав тебе единственно на древность сей истинной и неоспоримо достоверной науки.
Истина не нуждается в освещении и толковании, будучи простой и очевидной, а потому ты только слушайся всего, что я скажу, довольствуясь простотою сказанного, и будь праведен и честен 4, и обретешь богатство превыше всего, что я мог бы тебе обещать. Да ниспошлет Единый и Пресвятой Господь всем людям благодать, коя поможет им постичь и проникнуть в наивысшие тайны Каббалы и Закона; но пусть довольствуются они тем, что Господь уделяет им; ибо тому, кто пожелает вопреки божественной воле взлететь еще выше, как Люцифер, уготовано лишь позорнейшее и гибельное падение.
Посему необходимо блюсти величайшее благоразумие и не забывать о том замысле, с коим я приступил к описанию этого способа работы; ибо ввиду твоей крайней молодости я не стремлюсь ни к чем иному, кроме как побудить тебя к изучению этой Священной Магии. Но способ ее постижения придет позже, во всем своем совершенстве и в должное время; и учителя, кои преподадут ее тебе, лучше меня, ибо они суть святые ангелы Господни. Никто не рождается на свет учителем, и потому мы все обязаны учиться.
Тот, кто принимается за науку и постигает ее, становится ученым; и нет для человека прозвания более постыдного и пагубного, чем невежда 5. Глава 2 Поэтому признаюсь, что и сам я, даже и я, не родился учителем и науку эту изобрел не собственным своим умом, но получил ее от других, а как это произошло, я далее поведаю тебе доподлинно. Мой отец Симон незадолго до смерти передал мне некоторые знаки и наставления относительно пути, которым необходимо следовать, дабы постичь священную Каббалу; однако сам он так и не пришел к ее священным тайнам этим истинным путем, а посему и я не мог уразуметь ее достаточно и совершенно, как требовал того мой разум. Отец мой всегда довольствовался этим способом понимания, не желая большего, и не стремился сверх того к истинной науке и искусству магии, коим я намереваюсь обучить тебя и кои я тебе открою. После смерти его, будучи двадцати лет от роду, я испытал страстное желание уразуметь истинные тайны Господни; но собственными своими силами я не мог прийти к той цели, коей вознамерился достичь.
Я узнал, что в Майнце живет один рабби, который слыл замечательным мудрецом и, по слухам, что овладел всей полнотой божественной премудрости. Великая жажда знаний побудила меня отправиться на поиски этого рабби, дабы научиться у него. Но человек этот не удостоился дара Господня и совершенной благодати; хотя он и согласился открыть мне некоторые тайны священной Каббалы, но не достиг цели; в магии же своей он никоим образом не полагался на мудрость Господа, но вместо того прибегал к неким ухищрениям и суевериям народов неверных и идолопоклоннических, частично полученным от египтян 6, а также пользовался кумирами мидян и персов, травами арабов вкупе и силою звезд и созвездий; и, наконец, у всех народов и наций, и даже у христиан, он позаимствовал некое дьявольское искусство. И духи ослепили его во всем до такой степени, что, даже повинуясь им в каком-нибудь нелепом и смехотворном деле, он верил, что сама слепота его и заблуждения суть истинная магия, и потому не стремился проникнуть в тайны магии истинной и священной. Глава 3 В предыдущей главе я уже упомянул, что вскоре после смерти моего отца я посвятил себя поискам истинной мудрости и тайны Господней.
Теперь же, в этой главе, я кратко перечислю те места и страны, кои я прошел в своем стремлении изучить эти благие предметы. Я делаю это ради того, чтобы мой рассказ послужил тебе примером и назиданием не тратить свою молодость на занятия мелочные и полезные, подобно девочкам, сидящим вокруг очага. Ибо нет для человека ничего более прискорбного и недостойного, нежели оказаться во всех отношениях невежественным. Тот, кто трудится и путешествует, учится многому; тот же, кто не знает, как вести себя и как владеть собою вдали от родной земли, еще менее того будет знать, как делать это у себя дома. Итак, после смерти моего отца я прожил четыре года со своими братьями и сестрами и прилежно старался извлечь выгоду из того, что отец оставил мне в наследство; и видя, что средств моих недостаточно, чтобы покрыть все вынужденные расходы, я привел в порядок свои дела и предприятия, насколько хватило мне сил, и пустился в путь, направившись в Вормацию 9 и в город Майнц, дабы найти там одного престарелого рабби по имени Моисей, в надежде, чтобы обрету в нем то, искал. Но, как я уже упомянул в предыдущей главе, наука его не зиждилась на основании истинной божественной мудрости.
В книге подробно рассказывается о том, как достичь полного контакта со своим ангелом.
Я оставался с ним четыре года, плачевным образом растратив все это время зря, и, убедив себя, что я обучился всему, что желал постичь 10, помышлял уже лишь о возвращении в отчий дом, когда вдруг случайно встретил одного юношу нашей веры, по имени Самуил, уроженца Богемии, чьи обычаи и образ жизни показали мне, что он желает жить, ходить и умереть на пути Господа и священного Закона его; и столь крепкие узы дружбы связали меня с ним, что я открыл ему все свои чувства и замыслы. Он же решил отправиться в Константинополь, дабы свидеться там с братом своего отца, а оттуда пуститься в Святую Землю, где жили наши праотцы и откуда мы были изгнаны и рассеяны Господом за великие заблуждения и прегрешения наши. И такова была воля его 11, что в тот самый миг, как он 12 поведал мне о своем замысле, меня охватило необычайное стремление сопровождать его в этом путешествии, и верю я, что так всемогущий Господь пожелал пробудить меня, ибо я не находил покоя до тех пор, пока мы не дали друг другу слово и не обменялись клятвами, что пустимся в этот путь сообща. В 13-й день февраля, года 1397-го, мы отправились в дорогу и, миновав Германию, Богемию и Австрию, через Венгрию и Грецию добрались до Константинополя, где прожили два года; и, верно, я остался бы там навсегда, если бы в конце концов смерть не похитила у меня Самуила, скончавшегося от внезапной болезни.
Когда я остался один, меня вновь охватила жажду странствий, и так я предался ей сердцем, что переходил беспрестанно с места на место, пока, наконец, не прибыл в Египет, и там скитался по-прежнему на протяжении четырех лет, и чем далее упражнялся в магических опытах рабби Моисея, тем менее мог ими удовольствоваться. Я направился в нашу древнюю страну, где прожил год на одном месте, и за этот год не слыхал ни о чем, кроме печалей, несчастий и бедствий. По прошествии этого времени я встретил там одного христианина, который путешествовал с той же целью, что и я сам. Уговорившись с ним, мы решили отправиться на поиски того, чего так страстно жаждали, в пустынные области Аравии, ибо нам рассказывали, что в тех краях живет немало праведных и весьма сведущих мужей, поселившихся там, дабы беспрепятственно предаться учению и посвятить себя тому искусству, кое мы стремились обрести; но поскольку мы не нашли там ничего такого, что могло бы окупить затраченные усилия и стоило бы нашего внимания, мне пришла в голову сумасбродная мысль бросить начатое и вернуться домой. Я сообщил об этом намерении своему спутнику, однако он желал продолжить свои поиски и еще попытать счастья; я же приготовился пуститься в обратный путь. Глава 4 Повернув обратно, я погрузился в размышления о времени, напрасно потраченном в скитаниях, и о больших расходах, в которые я был введен безо всякого возмещения и не достигнув ни в малейшей степени того, чего я желал и ради чего предпринял это путешествие.
Однако я решил покинуть Аравийскую пустыню таким путем, чтобы миновать по дороге домой Палестину и Египет; путь этот занял у меня шесть месяцев. Наконец я достиг небольшого городка на берегу Нила под названием Арачи, где остановился у одного старого еврея по имени Аарон, у которого останавливался и прежде в своих странствиях и которому открыл свои помыслы.
Он спросил меня, преуспел ли я и нашел ли то, что искал.